Неточные совпадения
Ныне,
роясь в глуповском городском архиве, я случайно напал на довольно объемистую связку тетрадей, носящих общее название «Глуповского Летописца», и, рассмотрев их, нашел, что они могут служить немаловажным подспорьем
в деле осуществления моего намерения.
Пчела
роилась необыкновенно, так что меду и воску было отправлено
в Византию почти столько же, сколько при великом князе Олеге.
Всякий
рылся около своего дома и чего-то искал; многие
в самом деле доискивались и крестились.
Анархия царствовала
в городе полная; начальствующих не было; предводитель удрал
в деревню, старший квартальный
зарылся с смотрителем училищ на пожарном дворе
в солому и трепетал.
Но тут встретилось непредвиденное обстоятельство. Едва Беневоленский приступил к изданию первого закона, как оказалось, что он, как простой градоначальник, не имеет даже права издавать собственные законы. Когда секретарь доложил об этом Беневоленскому, он сначала не поверил ему. Стали
рыться в сенатских указах, но хотя перешарили весь архив, а такого указа, который уполномочивал бы Бородавкиных, Двоекуровых, Великановых, Беневоленских и т. п. издавать собственного измышления законы, — не оказалось.
Мать взглянула на нее. Девочка разрыдалась,
зарылась лицом
в коленях матери, и Долли положила ей на голову свою худую, нежную руку.
Он не мог жить,
зарывшись в деревне, как она того хотела.
Он посмотрел на меня с удивлением, проворчал что-то сквозь зубы и начал
рыться в чемодане; вот он вынул одну тетрадку и бросил ее с презрением на землю; потом другая, третья и десятая имели ту же участь:
в его досаде было что-то детское; мне стало смешно и жалко…
Бог знает какие странные, какие бешеные замыслы
роились в голове моей…
Плюшкин надел очки и стал
рыться в бумагах.
Латынь из моды вышла ныне:
Так, если правду вам сказать,
Он знал довольно по-латыни,
Чтоб эпиграфы разбирать,
Потолковать об Ювенале,
В конце письма поставить vale,
Да помнил, хоть не без греха,
Из Энеиды два стиха.
Он
рыться не имел охоты
В хронологической пыли
Бытописания земли;
Но дней минувших анекдоты,
От Ромула до наших дней,
Хранил он
в памяти своей.
Хотя все сундуки были еще на ее руках и она не переставала
рыться в них, перекладывать, развешивать, раскладывать, но ей недоставало шуму и суетливости барского, обитаемого господами, деревенского дома, к которым она с детства привыкла.
Против моего ожидания, оказалось, что, кроме двух стихов, придуманных мною сгоряча, я, несмотря на все усилия, ничего дальше не мог сочинить. Я стал читать стихи, которые были
в наших книгах; но ни Дмитриев, ни Державин не помогли мне — напротив, они еще более убедили меня
в моей неспособности. Зная, что Карл Иваныч любил списывать стишки, я стал потихоньку
рыться в его бумагах и
в числе немецких стихотворений нашел одно русское, принадлежащее, должно быть, собственно его перу.
Всегда она бывала чем-нибудь занята: или вязала чулок, или
рылась в сундуках, которыми была наполнена ее комната, или записывала белье и, слушая всякий вздор, который я говорил, «как, когда я буду генералом, я женюсь на чудесной красавице, куплю себе рыжую лошадь, построю стеклянный дом и выпишу родных Карла Иваныча из Саксонии» и т. д., она приговаривала: «Да, мой батюшка, да».
Он сжился с ним,
роясь в библиотеке, выискивая и жадно читая те книги, за золотой дверью которых открывалось синее сияние океана.
Если он не хотел, чтобы подстригали деревья, деревья оставались нетронутыми, если он просил простить или наградить кого-либо, заинтересованное лицо знало, что так и будет; он мог ездить на любой лошади, брать
в замок любую собаку;
рыться в библиотеке, бегать босиком и есть, что ему вздумается.
Роясь в легком сопротивлении шелка, он различал цвета: красный, бледный розовый и розовый темный; густые закипи вишневых, оранжевых и мрачно-рыжих тонов; здесь были оттенки всех сил и значений, различные
в своем мнимом родстве, подобно словам: «очаровательно» — «прекрасно» — «великолепно» — «совершенно»;
в складках таились намеки, недоступные языку зрения, но истинный алый цвет долго не представлялся глазам нашего капитана; что приносил лавочник, было хорошо, но не вызывало ясного и твердого «да».
Но
в печке прежде всего начнут
рыться.
— Позвольте, позвольте, я с вами совершенно согласен, но позвольте и мне разъяснить, — подхватил опять Раскольников, обращаясь не к письмоводителю, а все к Никодиму Фомичу, но стараясь всеми силами обращаться тоже и к Илье Петровичу, хотя тот упорно делал вид, что
роется в бумагах и презрительно не обращает на него внимания, — позвольте и мне с своей стороны разъяснить, что я живу у ней уж около трех лет, с самого приезда из провинции и прежде… прежде… впрочем, отчего ж мне и не признаться
в свою очередь, с самого начала я дал обещание, что женюсь на ее дочери, обещание словесное, совершенно свободное…
Нет, не видал… — медленно и как бы
роясь в воспоминаниях отвечал Раскольников,
в тот же миг напрягаясь всем существом своим и замирая от муки поскорей бы отгадать,
в чем именно ловушка, и не просмотреть бы чего?
— Да, я действительно вошь, — продолжал он, с злорадством прицепившись к мысли,
роясь в ней, играя и потешаясь ею, — и уж по тому одному, что, во-первых, теперь рассуждаю про то, что я вошь; потому, во-вторых, что целый месяц всеблагое провидение беспокоил, призывая
в свидетели, что не для своей, дескать, плоти и похоти предпринимаю, а имею
в виду великолепную и приятную цель, — ха-ха!
А как дело ведет? — берет десяти-двадцатирублевые вещи, набивает ими карман,
роется в бабьей укладке,
в тряпье, — а
в комоде,
в верхнем ящике,
в шкатулке, одних чистых денег на полторы тысячи нашли, кроме билетов!
Илья Петрович уселся и
рылся в каких-то бумагах. Перед ним стоял тот самый мужик, который только что толкнул Раскольникова, взбираясь по лестнице.
«Мы те»,
Им снизу отвечали:
«Которые, здесь
роясь в темноте,
Питаем вас.
Скупой теряет всё, желая всё достать.
Чтоб долго мне примеров не искать,
Хоть есть и много их, я
в том уверен;
Да
рыться лень: так я намерен
Вам басню старую сказать.
Встав с постели, Аркадий раскрыл окно — и первый предмет, бросившийся ему
в глаза, был Василий Иванович.
В бухарском шлафроке, подпоясанный носовым платком, старик усердно
рылся в огороде. Он заметил своего молодого гостя и, опершись на лопатку, воскликнул...
Хозяйничанье не возбуждало
в нем отвращения: он даже с удовольствием мечтал об агрономической деятельности, но у него
в ту пору другие мысли
зароились в голове.
Он приподнялся и хотел возвратиться домой; но размягченное сердце не могло успокоиться
в его груди, и он стал медленно ходить по саду, то задумчиво глядя себе под ноги, то поднимая глаза к небу, где уже
роились и перемигивались звезды.
Разговаривая однажды с отцом, он узнал, что у Николая Петровича находилось несколько писем, довольно интересных, писанных некогда матерью Одинцовой к покойной его жене, и не отстал от него до тех пор, пока не получил этих писем, за которыми Николай Петрович принужден был
рыться в двадцати различных ящиках и сундуках.
— Когда
роешься в книгах — время течет незаметно, и вот я опоздал домой к чаю, — говорил он, выйдя на улицу, морщась от солнца.
В разбухшей, измятой шляпе,
в пальто, слишком широком и длинном для него, он был похож на банкрота купца, который долго сидел
в тюрьме и только что вышел оттуда. Он шагал важно, как гусь, держа руки
в карманах, длинные рукава пальто смялись глубокими складками. Рыжие щеки Томилина сыто округлились, голос звучал уверенно, и
в словах его Клим слышал строгость наставника.
Пальцы ее все глубже
зарывались в его волосы, крепче гладили кожу шеи, щеки.
Он понимал, что обыск не касается его, чувствовал себя спокойно, полусонно. У двери
в прихожую сидел полицейский чиновник, поставив шашку между ног и сложив на эфесе очень красные кисти рук, дверь закупоривали двое неподвижных понятых.
В комнатах, позванивая шпорами,
рылись жандармы, передвигая мебель, снимая рамки со стен; во всем этом для Самгина не было ничего нового.
«Ярмарка там», — напомнил себе Самгин, устало шагая, глядя на свою тень, — она скользила, дергалась по разбитой мягкой дороге, как бы стремясь
зарыться в пыль, и легко превращалась
в серую фигурку человека, подавленного изумлением и жалкого.
— А вы бы его за волосы, — вдруг посоветовал Иноков и сказал Самгину: — У нее товарищ прокурора
в бумагах
рылся, скотина.
Думы однообразно повторялись, становясь все более вялыми, — они
роились, как мошки, избрав для игры своей некую пустоту, которая однако не была свободна и заключалась
в тесных границах.
Он заставил память найти автора этой цитаты, а пока она
рылась в прочитанных книгах, поезд ворвался
в туннель и, оглушая грохотом, покатился как будто под гору
в пропасть,
в непроницаемую тьму.
Они обе почти одинаково неприятны тем, что чего-то ищут,
роются в нем.
Она торопливо
рылась в складках юбки, отыскивая карман, нашла, взмахнула измятым конвертом.
Потом он заберется
в канаву,
роется, отыскивает какие-то корешки, очищает от коры и ест всласть, предпочитая яблокам и варенью, которые дает маменька.
Бедный Обломов то повторял зады, то бросался
в книжные лавки за новыми увражами и иногда целую ночь не спал,
рылся, читал, чтоб утром, будто нечаянно, отвечать на вчерашний вопрос знанием, вынутым из архива памяти.
Илья Ильич заглянул
в людскую:
в людской все легли вповалку, по лавкам, по полу и
в сенях, предоставив ребятишек самим себе; ребятишки ползают по двору и
роются в песке. И собаки далеко залезли
в конуры, благо не на кого было лаять.
— Да никак и бумаги-то нет! — говорил он сам с собой,
роясь в ящике и ощупывая стол. — Да и так нет! Ах, этот Захар: житья нет от него!
Еще более призадумался Обломов, когда замелькали у него
в глазах пакеты с надписью нужное и весьма нужное, когда его заставляли делать разные справки, выписки,
рыться в делах, писать тетради
в два пальца толщиной, которые, точно на смех, называли записками; притом всё требовали скоро, все куда-то торопились, ни на чем не останавливались: не успеют спустить с рук одно дело, как уж опять с яростью хватаются за другое, как будто
в нем вся сила и есть, и, кончив, забудут его и кидаются на третье — и конца этому никогда нет!
От Плутарха и «Путешествия Анахарсиса Младшего» он перешел к Титу Ливию и Тациту,
зарываясь в мелких деталях первого и
в сильных сказаниях второго, спал с Гомером, с Дантом и часто забывал жизнь около себя, живя
в анналах, сагах, даже
в русских сказках…
Гости часов
в семь разъехались. Бабушка с матерью жениха
зарылись совсем
в приданое и вели нескончаемый разговор
в кабинете Татьяны Марковны.
Райский молчал и смотрел
в окно, как петухи дерутся, как свинья
роется в навозе, как кошка подкрадывается к голубю.
Райский сидел за столом,
зарывшись в свой артистический портфель, разбирая эскизы разных местностей, акварельные портреты, набросанные очерки неисполненных картин, миниатюрные копии с известных произведений и между прочим отбирая, кучей втиснутые
в портфель, черновые листы литературных воспоминаний, заметок, очерков, начатых и брошенных стихов и повестей.
Долго после молитвы сидела она над спящей, потом тихо легла подле нее и окружила ее голову своими руками. Вера пробуждалась иногда, открывала глаза на бабушку, опять закрывала их и
в полусне приникала все плотнее и плотнее лицом к ее груди, как будто хотела глубже
зарыться в ее объятия.
Он
роется в памяти и смутно дорывается, что держала его когда-то мать, и он, прижавшись щекой к ее груди, следил, как она перебирала пальцами клавиши, как носились плачущие или резвые звуки, слышал, как билось у ней
в груди сердце.
— Некогда; вот
в прошлом месяце попались мне два немецких тома — Фукидид и Тацит. Немцы и того и другого чуть наизнанку не выворотили. Знаешь, и у меня терпения не хватило уследить за мелочью. Я
зарылся, — а ей, говорит она, «тошно смотреть на меня»! Вот хоть бы ты зашел. Спасибо, еще француз Шарль не забывает… Болтун веселый — ей и не скучно!